Несколько заявлений в адрес суда, полиции и властей города Афьён.

Первое. То, что большинство пророков появились на Востоке, в Азии, а большинство философов – на Западе, в Европе, – это некое указание извечного предопределения на то, что в Азии преобладает религия, философия же занимает второе место. Основываясь на этом знаке судьбы, тот, кто держит бразды правления в Азии, если и не будет религиозным, то не должен мешать тем, кто трудится на пользу религии. Скорее он должен их поддерживать.

Второе. Мудрый Коран является разумом головы этого Земного шара и его мышлением. Если, да упасёт Аллах, Коран выйдет из головы Земли, то она сойдёт с ума, и весьма вероятно, что эта, оставшаяся без ума, голова столкнётся с другой планетой и послужит причиной наступления Конца Света. Да, Коран – это некая цепь, некая вервь Аллаха, связующая небеса и землю. Она хранит эту Землю надёжнее, чем всемирное тяготение. Итак, “Рисале-и Нур”, являющийся истинным и сильным тафсиром Славного Корана, – это некий великий дар Всевышнего и негасимое Кораническое чудо, которое в этом столетии, в этой стране и для этого народа показывает своё влияние вот уже двадцать лет. Власти должны не то, что не мешать ему и не отвращать от него учеников, а скорее защищать и поощрять его чтение.

Третье. Основываясь на том, что среди верующих все вновь приходящие помогают ушедшим в прошлое своими просьбами об их прощении и тем, что даруют им свои благодеяния, в Денизлинском Суде я сказал:

— Если на Великом Суде вам и тем, кто хотел осудить и замучить учеников “Рисале-и Нур”, служащих истинам Корана, миллиарды истцов из верующих людей предъявят такую претензию: “Не смотря на то, что по закону свободы вы снисходительно смотрели и не мешали издательствам безбожников и коммунистов, а также обществам, плодящим анархию, почему тогда тюрьмами и притеснениями старались замучить учеников “Рисале-и Нур”, стремящихся спасти свои родину и народ от анархии, безбожия и аморальности, а своих соотечественников – от вечной казни?” – что на это вы им ответите? И мы тоже спрашиваем у вас об этом!” – Тогда те совестливые и справедливые люди нас оправдали, чем показали справедливость правосудия.

Четвёртое. Я ожидал, что или Анкара, или Афьён на допросе – в отношении очень важных проблем, поскольку “Рисале-и Нур” служит для их решения – устроят со мной своего рода совещание с вопросами и ответами. Да, признаком того, что “Рисале-и Нур” является для народа этой страны самым простым способом и сильным средством обретения старой дружбы и любви, расположения и духовной поддержки трёхсот пятидесяти миллионов мусульман, является следующее:

В этом году в Благородной Мекке один весьма большой ученый перевёл большие сборники “Рисале-и Нур” на арабский и индийский языки и отправил их в Индию и Аравию. При этом он сказал: “Подобно тому, как турецкая нация старается укрепить исламское единство и братство, являющиеся нашей самой мощной точкой опоры, также и в религии и вере она постоянно находится впереди, что показывают книги “Рисале-и Нур””.

И я ждал, что меня спросят: “На какой степени находится влияние книг “Рисале-и Нур” против коммунистической опасности, погружающей нашу страну в пучину анархии, и каким образом эти книги смогут защитить нашу благословенную родину от этого ужасного течения?” – И когда налицо необходимость задать такие гороподобные вопросы, здесь из-за каких-то не имеющих важности даже на крылышко мухи, мелких, личных вопросов, за которые нет никакой ответственности и, раздутых клеветой недоброжелателей, в этих тяжёлых обстоятельствах я испытал такое мучение, которого не испытывал за всю свою жизнь. И в трёх судах мы отвечали и были оправданы за точно такие же неважные и личные вопросы, по поводу которых нам задавались здесь бессмысленные вопросы.

Пятое. С “Рисале-и Нур” бороться нельзя, он не может быть побеждён. Уже на протяжении двадцати лет он заставляет умолкнуть самых упрямых философов. Словно солнце он показывает истины веры. Правящим этой страной следует воспользоваться его силой.

Шестое. Если меня погубят за недостатки моей ничего не значимой личности и разными предательствами подорвут в глазах общества мою репутацию, то книгам “Рисале-и Нур” это не повредит, скорее наоборот, в некотором отношении это даст им силу. Потому что постоянные языки сотни тысяч его экземпляров не замолчат, они будут говорить вместо одного моего тленного языка. И, иншааллах, как это было до сих пор, искренние ученики “Рисале-и Нур” тысячами своих сильных языков пронесут эту святую и всеобщую светлую обязанность до самого Конца Света.

Седьмое. Как мы заявили и показали тому доказательства на прошлом суде: наши скрытые враги и наши официальные и неофициальные противники, которые вводят власть в заблуждение, сеют насчёт нас сомнения среди некоторых чиновников и направляют против нас правосудие – они или весьма скверным образом обманулись, или были обмануты, или являются очень коварными мятежниками, действующими в пользу анархии, или же представляют собой неких безбожных интриганов, вероломно борющихся против Ислама и истин Корана. И для того, чтобы напасть на нас они назвали абсолютный деспотизм республикой, абсолютное вероотступничество сделали режимом, культурой назвали полное распутство и законом диктатуру безбожного произвола, чем доставили нам страдания, ввели в заблуждение власть и заставили бесполезно заниматься нами правосудие. Препоручая их каре Всемогущего Карающего Аллаха, для того, чтобы защитить себя от их зла, мы укрываемся в крепости аята:

حَسْبُنَا اللّٰهُ وَنِعْمَ الْوَكٖيلُ

Достаточно нам Аллаха – Он Прекрасный Доверенный” (Коран 3:173).

Восьмое. В прошлом году русские отправили в Хадж много паломников, посредством них делая пропаганду, мол «русские больше других наций уважают Коран», пытаясь тем самым настроить исламский мир, с точки зрения религиозности, против религиозного народа этой страны. Но в то же время в Досточтимой Мекке и в Светлой Медине, в Благородном Дамаске, в Египте и в Алеппо, с одобрения ученых, частично распространились большие сборники “Рисале-и Нур”, которые разрушили эту коммунистическую пропаганду, а также показали исламскому миру, что турецкая нация со своими братьями, как и раньше, сохраняет религию и Коран, и для других мусульман является неким религиозным старшим братом, а также неким героическим командиром на службе Корана. Интересно, если это ценное служение “Рисале-и Нур” народу будет встречено такими истязаниями, то разве это не прогневает землю?

Девятое. Краткий вывод одного вопроса, объяснение и доказательство которого находится в Денизлинской защитительной речи.

Один ужасный командир своей гениальностью и сообразительностью присвоил себе позитивные действия армии, а свои негативные поступки отдал ей, чем число благодеяний и званий победителей, равное количеству рядовых той армии, убавил до одного, а приписав свои проступки армии, словно умножил их на количество тех солдат. Поскольку это является ужасной несправедливостью и противоречием действительности, я, основываясь на одном разъяснённом мной сорок лет назад хадисе, давшем пощёчину той личности, на прошлом суде сказал одному нападавшему на нас прокурору: “Правда, с сообщением хадиса я его осаживаю, однако сохраняю честь армии и оберегаю от больших ошибок. Ты же из-за одного своего друга опускаешь в ничто и разрушаешь достоинства и честь армии, являющейся знаменосцем Корана и неким героическим командиром исламского мира”. Иншааллах, благодаря этим словам этот прокурор устыдился и избавился от своей ошибки.

Десятое. Поскольку обязанностью правосудия является сохранение справедливости и прав каждого обращающегося к нему, в независимости от его положения, делая это лишь ради истины, то, основываясь на этом, Имам Али (да будет доволен им Аллах), будучи халифом, судился с одним иудеем, сидя вместе с ним в зале суда. И однажды некий судебный глава увидел, что судебный пристав, отрубая по-закону руку одному бессовестному вору, разозлился на него. В ту же минуту он уволил этого пристава и с большим сожалением сказал: “До сих пор те, кто во имя правосудия так примешивал свои чувства, сделали очень много несправедливости”. Да, тот, кто исполняет решение закона, если и не будет жалеть осуждённого, то и не должен на него гневаться. Если разгневается – станет несправедливым. И даже тот, кто в гневе убьёт, верша возмездие за убийство, сам станет неким убийцей.

Итак, поскольку в суде повелевает такая чистая и беспристрастная истина; и не смотря на то, что три суда вынесли нам оправдательный приговор и девяносто процентов этого народа считают учеников “Рисале-и Нур” безвредными и полезными для общества и страны, о чем свидетельствует очень много признаков, здесь же против этих ни в чем не повинных учеников “Рисале-и Нур”, очень нуждающихся в утешении и в проявлении к ним справедливости, творится вероломство и производятся очень жестокие, злобные действия. Мы, решив в ответ на всякое бедствие и вероломство проявлять терпение и стойкость, молча препоручаем это Аллаху и говорим: “Может быть и в этом есть какое-то благо”. Однако, поскольку подобные действия в отношении таких невинных бедняг, производимые из-за какой-то мнительности и доносов недоброжелателей, становятся причиной пришествия бедствий, то я испугался и вынужден был об этом написать. Вообще, если в этом деле и есть чья-то вина, то только моя. Эти бедолаги помогали мне только лишь ради своей веры и вечной жизни, желая обрести довольство Всевышнего. И когда они достойны очень многих похвал, такие действия против них «разозлили» даже зиму.

И что удивительно, в этот раз снова все делается главным образом из-за подозрений в организации сообщества. Между тем три суда исследовали эту сторону и оправдали нас, и притом ни суды, ни полиция, ни эксперты не нашли между нами никаких признаков какого-то сообщества, которое нам можно было бы поставить в вину… Среди учеников “Рисале-и Нур” есть лишь некое братство ради Иного мира, подобное тому, которое бывает между учениками одного учителя или студентами университета или между стремящимися заучить Коран на уроках, даваемых одним хафизом. Если кто-то назовёт это сообществом и попытается с этим нас обвинить, то он должен будет смотреть как на политические сообщества на всех предпринимателей, студентов и священнослужителей. Поэтому я не вижу необходимости защищать тех, кто из-за таких безосновательных и бессмысленных обвинений попал здесь в тюрьму.

Только лишь, как мы уже три раза защищали “Рисале-и Нур”, который весьма взаимосвязан и с этой страной, и с исламским миром, и который принёс этим землям и этому народу очень много благодати и пользы, так и сейчас нет никакой причины, которая смогла бы воспрепятствовать мне использовать ту же самую защиту, и ни один закон, и никакая политика его не запретят и не смогут запретить.

Да, мы – общество, и такое общество, в которое каждый век входит триста пятьдесят миллионов членов. И каждый день они пять раз с полным уважением показывают намазом свою с ним связь и служение. По священной программе аята:

اِنَّمَا الْمُؤْمِنُونَ اِخْوَةٌ  Ведь верующие — братья” (Коран 49:10)  – они своими молитвами и духовными приобретениями спешат друг другу на помощь. Так вот, мы входим в это священное и величественное общество. И наша особая обязанность состоит в том, чтобы в реальном виде объяснить верующим людям истины веры Благородного Корана и спасти себя и их от вечной казни и от нескончаемого загробного одиночного заключения. С другими мирскими, политическими и интриганскими сообществами и комитетами, а также с какими-то беспочвенными и бессмысленными тайными сообществами, в создании которых нас обвиняют, мы абсолютно никак не связаны, и не опустимся до этого. И уже четыре суда, после кропотливейших разбирательств, нас в этом отношении оправдали.

Да, ученики Нура знают, и в судах я показал доказательства того, что не то, чтобы обретать для себя какую-либо степень, славу, почёт и известность, и посредством них зарабатывать себе потусторонний и духовный уровень, а скорее, для того, чтобы всеми своими убеждённостью и силами служить для укрепления веры верующих людей, я готов пожертвовать не то что своей мирской жизнью и её тленными положениями, но, если понадобится, готов отдать ради этого и свою загробную жизнь с её вечными потусторонними степенями. И даже, если потребуется, готов оставить Рай и войти в Ад, чтобы стать причиной спасения из него некоторых несчастных; о чем знают мои истинные братья и что в некотором отношении я доказал в суде. Те же, кто, не смотря на это, подобными обвинениями приписывают мне некую неискренность в служении Нуру и вере, и пытаются опустить цену “Рисале-и Нур”, лишают народ содержащихся в этих книгах великих истин.

Интересно, если человек преподал урок заблудшим этого мира и на пути служения вере готов пожертвовать не только своей мирской жизнью, но – если понадобится – то и потусторонней, и, как он заявил в суде не променяет даже одну-единственную истину веры на всё мирское царствование; и, по секрету искренности, всеми силами избегает политики, а также имеющих политический оттенок всех материальных и духовных степеней; и, вытерпев двадцать лет бесподобных притеснений, из принципа служения вере, не опускается до политики; и в отношении своего нафса считает себя на много ниже своих учеников, постоянно ожидая от них благосклонности и молитв, и убеждён в собственной слабости и ничтожности, и если некоторые чистосердечные братья, за необыкновенную силу веры, полученную ими от чтения “Рисале-и Нур”, припишут в своих личных письмах некоторые достоинства этих книг этому бедняге, являющемуся их выразителем, а также, на основе не имеющего ничего общего с политикой обычая, когда люди называют простого, но любимого ими человека своим повелителем и благодетелем, эти ученики придадут тому человеку высокую степень и будут думать о нём намного лучше, чем он есть на самом деле, и по стародавнему приемлемому и непререкаемому обычаю, действующему между устазами и их учениками и, выражающему благодарность, они будут выказывать ему чрезмерные восхваления, и, как это повелось с давних пор в отношении приемлемых книг, будут писать в конце их преувеличенные похвальные отзывы, то разве может это хоть в каком-то отношении считаться преступлением на основании только лишь пустых воображений несчастных, возомнивших этот мир вечным и считающих, что все, также как они, используют веру и религию в мирских целях? Правда, то, что касается преувеличений, в некотором роде противоречит истине, но когда у этого одинокого, находящегося в чужих краях человека имеется слишком много врагов и есть немало причин, обращающих в бегство его помощников, то только лишь для того, чтобы не разрушать воодушевления тех преувеличенно восхваляющих помощников, спасти их от бегства и перед этими многочисленными бессовестными противниками укрепить их духовную силу, часть их восхвалений не были полностью отвергнуты и были обращены к “Рисале-и Нур”. И когда это так, то становится понятно, насколько же далеки от справедливости, закона и совести некоторые из официальных лиц, стремящихся повернуть служение вере этого старого и находящегося в дверях могилы человека в сторону каких-то мирских целей. Моё последнее слово

 لِكُلِّ مُصٖيبَةٍ اِنَّا لِلّٰهِ وَاِنَّٓا اِلَيْهِ رَاجِعُونَ 

При любом несчастье:“Поистине, мы принадлежим Аллаху, и к нему мы возвращаемся!”

* * *