Четвёртая Тема,

являющаяся Четвёртой Брошюрой

بِاسْمِهٖ وَ اِنْ مِنْ شَىْءٍ اِلَّا يُسَبِّحُ بِحَمْدِهٖ 

«Во имя Аллаха!» “…Нет ничего, что не прославляло бы Его хвалой…” (Коран, 17:44).

[Ответ на один вопрос братьям про незначительное событие, которое стало причиной пробуждения.]

Мои дорогие братья!

Вы спрашиваете: “С приходом одного благословенного гостя в Вашу благородную мечеть, во время пятничной ночи, без всякой причины ворвались. В чем суть этого происшествия? Почему тебя трогают?”

Ответ. Вынужденно переходя на язык “Прежнего Саида”, я изложу четыре пункта. Может это послужит для пробуждения моих братьев, и вы тоже получите свой ответ.

Первый пункт. Сутью этого инцидента являются дьявольские интриги и лицемерные нападения, являющиеся абсолютно незаконным произволом в пользу безбожия, направленным на то, чтобы в пятничную ночь поселить страх в наших сердцах, привести общину в апатию и не дать мне встречаться с гостями. Удивительно, но перед этой ночью, в четверг я вышел прогуляться. По возвращении, слева от меня, между мной и моим спутником, проползла чёрная, длинная змея, словно связанная из двух змей. Желая узнать, не испугался ли мой спутник, я спросил у него:

— Ты видел?

Он ответил:

— Что?

Я сказал:

— Эту ужасную змею!

Он ответил:

— Нет, не видел и не вижу.

— Фасубханаллах – удивился я – как ты не увидел такую большую змею, когда она проползла между нами?

Тогда я ни о чём не подумал. Однако после, меня осенило: “Это тебе знак, будь осторожен!” Я подумал, что это нечто вроде тех змей, которых я видел по ночам. То есть, под этими ночными змеями имеется в виду, что когда какой-либо чиновник приходил ко мне с вероломными намерениями, я видел его в образе змеи. Даже однажды я сказал одному начальнику: “Когда приходишь ко мне с дурными намерениями, я вижу тебя в образе змеи, будь осторожен!” Вообще, их предшественников я часто видел в таком образе. Значит, эта, увиденная мной наяву змея, является знаком того, что в этот раз их вероломство не останется только в намерениях, а уже на деле примет форму некого нападения.

Хотя это нападение внешне было незначительным и  желают уменьшить его значение, однако, с подстрекательством и содействием одного бессовестного учителя этот чиновник приказал жандармам: “Приведите тех гостей!”, – когда мы были в мечети и после намаза совершали тасбихат. Цель же этого заключалось в том, чтобы меня разозлить, чтобы с характером “Прежнего Саида” я стал силой противостоять такому противозаконному произволу. Однако, этот несчастный не знал, что Саид не станет защищаться сломанной палкой в руках, когда на языке у него есть алмазный меч, изготовленный в “мастерской” Корана; конечно, он применит этот меч. Но поскольку никакое государство, никакая власть не мешает людям, пока они в мечети исполняют религиозные обязанности, и так как голова у жандармов оказалась на месте, то они подождали завершения намаза и тасбихата. Это рассердило того чиновника, и со словами: “Жандармы меня не слушаются”, – он отправил вслед за ними полевого сторожа.

Однако Всевышний не принуждает меня тратить время на таких змей. И своим братьям я рекомендую следующее: без твёрдой необходимости не тратьте на них время. По принципу: “Ответ дураку – молчание”, – не унижайтесь и не заговаривайте с ними! Однако будьте внимательны, так же как показ хищному животному себя слабым поощряет его на атаку, так и проявление слабости перед ними, подталкивает их к нападению. Так что, друзья должны быть бдительны, дабы их равнодушием и невнимательностью не воспользовались сторонники безбожия.

Второй пункт. Благородный аят:

وَلَا تَرْكَنُٓوا اِلَى الَّذٖينَ ظَلَمُوا فَتَمَسَّكُمُ النَّارُ

“И не опирайтесь на тех, которые несправедливы, чтобы не коснулся вас огонь…” (Коран, 11:113)

страшно и сурово грозит не только тем, кто используется несправедливостью и является её сторонником, но даже тем, кто проявляет самую ничтожную склонность к несправедливости и тирании. Потому что, как согласие с неверием является неверием, так и одобрение несправедливости – тоже несправедливость.

Один из людей совершенства следующим совершенным образом разъяснил одну из многих драгоценных залежей этого аята:

Помощники несправедливых – они распространяют подлость в мире;

Служением охотнику бесчестному, собака только наслаждается!

Да, некоторые поступают, как змеи, а некоторые – как собаки. Те, кто в такую благословенную ночь выследил такого благословенного гостя, когда он благословенно молился, и, словно мы совершили преступление, донёс на нас и напал, конечно, заслуживает пощёчины, содержащейся в этих стихах.

Третий пункт. Вопрос: “Если ты полагаешься на Мудрый Коран в деле исправления и наставления с его светом просвещения самых упрямых и непокорных безбожников, и показываешь это на деле. Тогда почему не призовёшь и не наставишь этих, находящихся рядом с тобой и нападающих на тебя людей?..”

Ответ. Одним из важных правил Шариата является следующее:

اَلرَّاضٖى بِالضَّرَرِ لَا يُنْظَرُ لَهُ

То есть, не следует проявлять сострадания к тем, кто осознанно пошёл на вред. Так вот, и я, полагаясь на силу Мудрого Корана, заявляю: “Если человек не является очень подлым и не наслаждается, как змея, разбрызгивая яд заблуждения, то несмотря на то, что он самый упрямый безбожник, за несколько часов если и не смогу его убедить, то докажу его несправедливость, заставив замолчать”. Но если это такая совесть, которая опустилась до бесконечной степени подлости, осознанно продаёт свою религию ради этого мира и, зная, меняет алмазы истины на грязные, вредоносные осколки стекла, то говорить об истине таким змеям в образе людей, дошедших до такой степени лицемерия, является неуважением к истине. Это будет похожим на пословицу:

كَتَعْلٖيقِ الدُّرَرِ فٖى اَعْنَاقِ الْبَقَرِ

«Одевать жемчуга на шею коровы.»

Потому что те, кто занимаются этими делами, много раз слышали истины “Рисале-и Нур”. И они осознанно хотят их опровергнуть перед заблуждением безбожия. Такие, словно змеи, наслаждаются ядом.

Четвёртый пункт. Действия в отношении меня в течение последних семи лет являются абсолютно незаконными и полным произволом. Потому что правила обращения со ссыльными, лишёнными свободы и заключёнными известны. Все они по закону могут встречаться с родственниками, и им не запрещается общение. В любой нации и в каждом государстве поклонение и покорность Всевышнему неприкосновенны. Те, с кем я сослан, живут в городах вместе со своими близкими и родственниками. Они не лишены ни общения, ни переписки, ни перемещений. Мне же они запрещены, и даже моё поклонение и моя мечеть подвергаются нападениям. Когда по мазхабу Шафии повторение формулы единобожия в тасбихате является сунной, меня хотели заставить от этого отказаться. И даже один из старых переселенцев, живущих в Бурдуре, – простой человек по имени Шебаб – приехал сюда вместе со своей тёщей для смены обстановки. Будучи моим земляком, он зашёл ко мне. Так три вооружённых жандарма пришли за ним в мечеть. Тот чиновник, стараясь загладить свою противозаконную ошибку, сказал: “Извините! Не обижайтесь, это наша обязанность”, – после чего отпустил сказав: “Можете идти”.

Если сопоставить с этим происшествием другие действия, то станет понятно, что это полный произвол против меня, в ходе которого на меня набрасываются змеи и собаки. Я же не опускаюсь до того, чтобы тратить на них время. Для того чтобы избавиться от зла этих вредителей, прибегаю к Всевышнему.

Вообще, люди, ставшие причиной инцидента, из-за которого мы были сосланы, сейчас находятся у себя на родине. Они влиятельные руководители, стоят во главе племён. Все они были освобождены. Меня же, хотя я никак не связан с миром (да съест он их головы) и ещё двоих человек это не коснулось. И на это я тоже махнул рукой. Однако, один из тех двоих назначен в месте своего нахождения муфтием, свободно ездит повсюду, кроме своей родины, и бывает даже в Анкаре. Другой же оставлен в Стамбуле среди сорока тысяч своих земляков и может встречаться с кем захочет. Между тем, эти двое не являются такими, как я, одинокими людьми, машааллах, у них есть большое влияние. И… К тому же, меня засунули в глухую деревню и столкнули с самыми бессовестными людьми. Даже в соседнюю деревню, расположенную в двадцати минутах ходьбы, где я смог побывать два раза за шесть лет, мне ходить не разрешают и не позволяют мне для смены обстановки остаться там на несколько дней. Между тем, какой бы ни была власть, закон у неё один. Для деревень и отдельных личностей он другим быть не может. Значит, закон в отношении меня – это беззаконие. Местные чиновники используют властные полномочия в своих корыстных целях.

Однако, я бесконечно благодарю Всемилостивого и Милосердного Аллаха и в качестве сообщения о Его милости могу сказать, что все эти их давления на меня и притеснения обращаются в дрова для огня усердия и рвения, разжигающего свет Корана; усиливают его сияние. И этот сжатый тем давлением и разросшийся от жара того усердия свет Корана, вместо одной Барлы обратил в некое медресе всю эту область и даже большую часть страны. Они думают, что я заключён в одной деревне. Однако, наперекор безбожникам, Барла стала преподавательской кафедрой, а многие места, подобные Испарте, обратились в образ медресе.

    اَلْحَمْدُ لِلّٰهِ هٰذَا مِنْ فَضْلِ رَبّٖى

“Хвала Аллаху, это дар моего Господа!”

* * *